Четыре тени осторожно, стараясь себя не выдать, крались по переулку вдоль одной из стен дворца. Здесь к нему примыкали купеческие дома и лавки, и пост стражи был обязательным. Ит-Хол, стоя не на посту, а отойдя по малой нужде за угол, стоял, вжавшись в плющ, обвивающий высокую стену, улыбнулся. Наконец-то. Воры. Развлечение. Сейчас он выйдет из темени и гаркнет на них. Может кого-то пронзит мечом, может кого-то схватит за вонючий драный плащ, а может трусливые воришки просто разбегутся при виде королевского стражника, вооруженного до зубов. Чем еще развлечься, когда выпить нельзя?

Ит-Хол неспешно, стараясь не издавать звуков, потянул рукоятку меча, извлекая его из ножен. Дурачье приближалось, о чем-то перешептываясь. Они его не заметили. Может он успеет пронзить даже не одного, а пару-тройку негодяев, что было хорошо, ведь за убитого вора давали медяк, а на медяк можно было взять пару кружек весьма неплохого эля. Или бутыль хорошего вина. При мысли об алкоголе, стражник сглотнул слюну, и вышел из тени здания на слабо освещенную звездами дорогу.

Меч сверкнул в лунном свете, занесенный над головой. Ит-Хол расплылся в беззубой улыбке. Грозный рык, готовый сорваться с его губ, внезапно прервался. Что за странное чувство? Голова стражника медленно склонилась вниз. Беззубая улыбка сменилась удивлением. Огромная дыра, в форме ровного круга была в груди Ит-Хола. Ни крови. Ни остатков плоти. Просто дыра. Ит-Хол просунул левую руку в дыру, поднял взгляд на человека, стоявшего перед ним в тени, и упал.

Наступил рассвет. Первый свободный рассвет за последние сотни лет. Каруан, брезгливо морщась при виде трупов, вышел из дворца, в котором еще царили паника и смерть, и по мощеной дороге поднялся на холм, за которым был портовый квартал. Отсюда, с поросшей цветами вершины холма, которую когда-то запретили застраивать, дабы не застилать вид на море из дворца, обзор был еще красочнее, чем из палат правителя. Бескрайнее, буйное, сине-серое с белыми бурунами море обрушивало свою мощь на скалы острова. Но скалы стояли под этим натиском.

Из-за этого моря давным-давно приплыли атланты. Они никого не убили. Ничего не отняли. Напротив, они заложили порт и маяк, не забыв принести щедрые дары великому Угану, что был сороковым в колене от первого Египетского Фараона, и чей род вот уже пять столетий с лишком правил островом.

Великий Уган счел союз с «мирными» атлантами выгодным, и милостиво позволил им построить торговую миссию. Порт разросся, маяк освещал море на десятки лиг, атланты привозили свои товары сотнями судов, вывозя взамен зерно, скот, рыбу - то, что на острове производилось в изобилии. Товары пришельцев были дешевыми и хорошими - оружие, гончарные изделия, железная утварь, ткани. Всё это стало выгоднее покупать у атлантов, чем производить самим. И через сотню лет на острове не осталось ремесленников.

А потом миссионеры атлантов стали убеждать народ, что нет смысла в учебе. Ведь проще было сажать хлеб и растить скот, чем пытаться конкурировать с товарами атлантов. К чему ненужные знания, если жизнь они не облегчают? Школы были закрыты, кроме разве что одной, которую на всякий случай сохранил предок Каруана - эта школа брала только избранных, тех, кому доверяли, ведь ученость стала считаться кощунством и напрасной тратой ресурсов, так что школа была в каком-то смысле тайной.

Каруан был одним из таких избранных. Его род восходил к одной из боковых ветвей рода Великого Угана, что, хоть и не давало никаких, даже минимальных прав на трон, но вполне сохраняло амбиции. И эти амбиции реализовались сегодня ночью, когда он убил Угана Сорок Третьего, правителя острова, и никчемную игрушку в руках атлантов. Убил без всякой чести, спящим в своей постели.

А еще он с тремя верными последователями - друзьями по школе принес смерть более чем сотне особо верных Угану стражников. Верных, смелых, но глупых и теперь мертвых. Умные и трусливые не стали бороться с тем, что невозможно побороть, и присягнули Каруану. Да, его не победить этими мечами и глупыми стрелами, потому что у него было оружие небес.

Это оружие он увидел на чертежах в библиотеке школы. Конечно же, это не было общедоступным, но Каруан был в ней не просто учеником, а сыном нынешнего ее владельца и попечителя. Учитель - старый мудрый Тавсир рассказал, что чертежам сотни лет, а самому оружию уже тысячи – ранее оно было подарено первому фараону Египта самим богом Ра. С тех пор Каруан, и без того посвятивший учебе долгие годы, задался целью понять и восстановить оружие. И, в итоге, он стал первым, кто смог понять принцип его действия, материалы и устройство, и потратил пару лет на скупку подходящих металлов, отливку деталей в кузницах и выточке мелких «линий», «палочек» и «коробочек». Наконец, сравнительно недавно, он смог собрать рабочий экземпляр. После первых восторженных тестов, он и его братья по учебе смогли сделать шесть "лучей смерти", как они назвали дар бога Ра. Теперь древний подарок давно сгинувшему в песках фараону послужил освобождению острова от атлантов.

Остров выстоял, как скалы на его берегу. Море атлантов билось о него, подкупая жадных правителей, делая его жителей тупыми скотоводами, но не смогло залить полностью.

Сейчас присягнувшие стражники творили резню в порту и прилегающем торговом квартале. Жгли корабли, убивали торговцев и моряков атлантов. Новый правитель острова стоял на малозастроенном холме перед воротами дворца, и наблюдал за этим мраком. Ему не было жаль атлантов, и не было жаль трусливых, ставших предателями стражников, которых тоже ждет смерть. Ему было жаль, что ради правды и справедливости придется врать. Ложь во имя справедливости смущала его душу. Но только это.

Последователи стояли рядом и ждали команды с Лучами Смерти в руках. А он стоял, подставив лицо соленому ветру, несущему гарь пожара, вонь человеческой плоти и сырой рыбы, и выбирал подходящий момент. Тот настал, когда крики о помощи стали раздаваться уже из мирных кварталов. Каруан дал знак, и они быстро двинулись вниз, к портовой части города.

Легко, без жалости и сопротивления, они уничтожали всех удивленных присягнувших ему ранее стражников. Страх и смерть встречали они на пути, но позади себя оставляли лишь трупы солдат и живых жителей, видящих, кто избавил их от насилия. В какой-то момент остатки стражи осознали, что происходит неладное, и покинули квартал – их крики и топот удалялись на восток. Каруан отправил последователей добить их. Нельзя оставлять свидетелей. Сегодня все, на ком есть шлем или доспехи, у кого есть меч или копье, должны умереть.

Сам же он подошел к последнему оплоту атлантов в порту - маяку, внутри которого заперлись выжившие торговцы и жрецы. Пора привести в действие план.
 - Откройте! – постучал он, - Я - Каруан, сын Наимура, внук Проадида Сильного. Погром устранен!
За железной дверью послышался приглушенный толщей ковки топот. Наверху, прямо над ним, метрах в шести открылось маленькое окно, из которого раздался голос:
 - Кто ты, Каруан, сын Наимура? Ты – слуга Угана?
 - Нет, - Каруан демонстративно вздохнул, - ведь это Уганом и был организован погром в торговом порту. Он сошел с ума, напал на атлантов и на мирных людей. Поэтому я и мои последователи убили его и всех, кто подговаривал его на подобное. Теперь я – ближайший его родственник с правом наследия, и я - правитель острова. – он сделал паузу, - Я хочу говорить с атлантами, пока трое моих друзей добивают последних псов Угана.

Стоны и крики с востока стороны подтверждали его слова - трое друзей спокойно и без суеты уничтожали тех, кто мог бы рассказать, как обстояло дело на самом деле.
- Как вы в таком малом количестве одолели сотни стражников? – голос атланта из окошка был удивленным и слегка напуганным. Это хорошо. Сила – козырь при переговорах. Сила позволяет получить то, что ты хочешь.
- Не только у вас есть знания. – многозначительно ответил Каруан, - Я сделал оружие. Сильное оружие, которое я не хотел использовать, но был вынужден применить для спасения людей от Угана. Вас я тоже спас, хотя мог бы убить и свалить вину на бывшего правителя. Но мне не это нужно. Я хочу говорить.

Ответа не последовало. Они сомневаются. Что ж. Пора выложить козырь на стол. Каруан достал из-за спины оружие – неуклюжий короткий посох с утолщением посередине, навел им на двери и спокойно провел лучом смерти по петлям. Дверь с грохотом упала в пыль. За ней стоял седой старец в тунике. Каруан знал его, это был глава торговой миссии. Он, казалось, не был напуган, в нем ощущалась мощь атлантов. Но он и не бахвалился, и не ругался. Значит впечатление произведено.

- Приветствую тебя, Машшзаир. – Каруан повесил оружие обратно за спину, - Не прими то, что я открыл дверь в маяк, за непочтение. Прими как демонстрацию знания. Я могу оплатить ущерб.
Старик вышел из двери и какое-то время стоял, молча глядя в глаза Каруану. Его голубые, яркие глаза отражали небо. Каруан не отводил взгляда.
- Ну что же, Каруан, сын Наимура, - Машшзаир вздохнул, - ты хотел поговорить. Так пойдем, поговорим.

Они покинули район маяка – наиболее целый в этом квартале, и пошли обратно от торгового квартала в сторону дворца. Уже при подъеме на холм их догнали трое друзей Каруана, никто из которых не был ранен, хотя молодые мужчины выглядели страшновато в своих забрызганных чужой кровью темных плащах и кожаных шапках, туго натянутых на головы. У Каруана шапка была из золотого листа, которую он снял с головы мертвого Угана Сорок Третьего – на ней крови было больше, и видна она была лучше. Машшзаир нисколько не смущался от вида бойни, который они встречали повсюду, казалось, что он уверен, что полностью контролирует ситуацию.

За холмом высилась старая стена внутреннего города, давно потрескавшаяся от штормов и землетрясений. Ее не чинили, ведь, если уж быть откровенным, в ней не было особого смысла: весь остров контролировал правитель, а всё море принадлежало атлантам.

Во внутреннем городе стоял дворец, занимая почти всю его площадь, кроме пары военных казарм и конюшен с пищевыми и оружейными складами. Дворец резко контрастировал со стеной - построенный менее сотни лет назад на месте прежних построек внутреннего города, он был красив, велик и бросок. Люди шептали, что зодчие атланты, строившие это произведение искусства, смогли на полученные от этого деньги построить себе такой же дворец. Да, на острове не было своих архитекторов и хороших строителей, каменщиков и скульпторов, поэтому средства на постройку такого сооружения собирались целый век, и еще век казна будет чувствовать последствия подобной стройки. И это то, что Каруан тоже хотел изменить.

Дворец был еще более окровавлен, чем порт или одежда Каруана и его товарищей. Здесь они не жалели почти никого – любой мог быть верным Угану, любой мог запомнить, кто начал эту войну. Всюду валялись горы трупов – стражников, прислуги, знати, невовремя оказавшейся при дворе.  Новая прислуга дворца, из числа верных людей Каруана, суетилась, вынося мертвых, но этой работой им предстоит заниматься еще не один день. Вот валяется повар – он бежал с окороком, украл, наверное, убегая. Вот рядом валяется поваренок. Каруан помнил, как тот пытался утащить окорок у мертвого хозяина, когда того уже убили, а когда новый правитель, уже уходя из коридора, обернулся и застыл, сомневаясь, стоит ли убивать мальца, тот состроил злую гримасу, чем решил свою судьбу.

Каруан прошел по всему дворцу, ведя за собой Машшзаира, нарочно показывая больше смертей, чем требовалось. Нужен был лучший эффект для сговорчивости. Старик должен был понять, что его ничто не остановит на выбранном пути. В тронном зале было пусто и прохладно. Его расчистили первым. Ветер задувал через окно под сводчатым потолком. Каруан демонстративно сел не на трон, а с одной стороны широкого обеденного стола. Машшзаир сел напротив. Трое друзей Каруана остались стоять около дверей. Это должен был быть разговор по душам.

- Говори. – просто начал старик, положив руки на колени, не касаясь стола. Символ ожидания, но не приглашения к сделке.
- Машшзаир, сегодня ты должен был умереть. – издалека начал Каруан.
- Я старый человек, мне уже нечего бояться. – торговец усмехнулся и, всё-таки, положил руки на стол. Это значило, что он ждет уже чего-то конкретного.
- Но с тобой погибли бы все твои ученики и слуги. – Каруан сузил глаза в щелку, изучая лицо оппонента.
- Бог Солнца сам решает, кому и когда уйти. – Машшзаир убрал руки обратно на колени. Намек, что он говорит не то, что торговец хочет услышать. Он слишком уверен в себе, этот старый атлант.

- Бог Солнца дал мне оружие, прошедшее через тысячу лет, чтобы я мог спасти тебя. Но я не вижу, чтобы ты был благодарен. – спокойно внешне, но большим раздражением внутри ответил Каруан.
В глазах старика блеснула тень изумления:
- Почему же Бог дал это оружие тебе, чтобы защитить меня, а не мне, чтобы защититься самому? – он поднял руки вверх и соединил их запястьями, раскрыв ладони – символ поклонения Богу Солнца, а потом обратно убрал на колени. – Если ты не заметил, то большинство атлантов в городе погибли, многие принесли себя в жертву, защищая тех, кто должен был запереться в маяке. Если бы у нас сразу было такое оружие - жертв было бы меньше.

- Пути Бога неясны смертным. – Каруан повторил жест торговца, и тоже положил руки на колени. В эту игру можно играть вдвоем, - Даровав оружие мне он выделил меня за то, что я сохранил знания, вопреки требованиям атлантов.
В глазах старика мелькнуло понимание. Теперь он осознал предмет торга. Но довольным не выглядел. Значит у этого товара более высокая цена?

 - Атлантида не запрещает знания. – торговец сложил руки на груди. - Они просто невыгодны для вас. Вы сами их отвергли.
Каруан рассмеялся. Как это похоже на слова лжецов-жрецов! О, это не общество запрещает тебе поднимать руку на господина, это Божий промысел! Нет, конечно, ты не должен воровать хлеб не потому, что тебе отрубят руку, а потому, что Богу претит воровство! Да, да, Бог Солнца ночью не спит, он обращает лик в потусторонний мир, где жжет грешников и ласкает праведников!

 - Все мы знаем, что запрещать можно по-разному. – сказал он, отсмеявшись, - Можно привить нам ложь, купить нашу власть, разорить наших ремесленников. Своими действиями вы отбросили нас на тысячу лет назад. Вы даете нам побрякушки и железяки, а забираете то, что родит наша земля, и так много, что у людей не остается сил ни на что, кроме работы в полях и на пастбищах. Вы привозите нам готовые товары, но не объясняете, как их изготавливать. Вы отняли у нас будущее.
- Каруан... - старик замялся, положил руки на стол, ладонями вверх, и вздохнул, - не ищи ракушку слишком глубоко - утонешь.

Он предлагал мир. Предлагал «искать мельче», то есть попросить что-то более доступное торговцу. Например, улучшить цены. Или хороший барыш новому правителю. Для этого ли Каруан захватывал власть на острове?
- Я буду искать то, что хочу и где хочу. – ответил он, глядя в глаза атланту, - Я хочу изменить условия торговли. Качественно, а не количественно.

Старик встал.
- Боюсь, я не полномочен договариваться о глобальных вещах. Я просто веду торговлю, но не управляю ее принципами. – сообщил он, слегка склонился, как перед равным, и собрался уйти.
- Брось, Машшзаир. Ты рано встал. Разговор не окончен. – Каруан улыбнулся, - Не будь таким несговорчивым. Я же не хочу многого. Я просто хочу, чтобы половину товара вы начали делать здесь, и брать наших рабочих...
- Каких рабочих? – старик громко перебил его речь, облокотившись на стол, - У вас одни крестьяне. Никто из них ничего не умеет. Они не смогут делать даже в десять раз хуже, чем делают наши цеха.
- А вы обучите их. Мы вам заплатим. И не только Атлантиде. Вам тоже заплатим. – в последнем предложении Каруан подчеркнул слово «Вам». Да, он предлагал барыш тому, кто был готов предложить то же самое ему.

Лицо старого торговца стало приобретать устало-раздраженное выражение. Он сложил руки вместе и посмотрел в глаза Каруану.
- Мальчик! – с презрением произнес он, - Ты не сможешь изменить мир. Мир не хочет твоих идей. Посмотри вокруг: твоя страна пребывает в праздной лености, тяжелый труд позволяет людям почувствовать удовлетворение, им не нужно творчество. Только воры да лентяи выбиваются из общей массы средне-довольного большинства. Да еще и такие как ты... Аристократы. Идейные. Скажи мне, чего ты хочешь? Что ты можешь предложить им? Пойдут ли они за тобой? Нужны ли им твои знания? Или им важнее теплый хлеб, крыша над головой? Зачем ты нужен своей стране? Сколько еще человек должны умереть ради твоих нелепых желаний?

Каруан спокойно выслушал. Стоило признать, что старый торгаш был прав. Никому не нужно было то, что он сделал сегодня, и то, что планировал сделать завтра. Никому... Кроме него самого.

- Атлант! – он постарался вложить в это слово не меньше презрения, чем старик в слово «Мальчик», - Мне не важно мнение крестьян и воров. Я решаю за них. Я их хозяин и правитель. Выше меня - только Солнце. Я вижу наше будущее в знаниях. Да, никто из нас ни разу не был в твоей Атлантиде. Но я слышал, о чем шептались наши девки в борделях, ошеломленные рассказами ваших болтливых матросов. Я верю, что есть лучшая доля. И я знаю, что народ будет против моих идей. Против своего же счастья. Однако, я вне сомнений готов убить каждого, кто помешает мне сделать счастливыми остальных.

В этот момент он прервался, задумавшись, не раскрыл ли он этими словами то, что весь переворот он изначально задумал и совершил сам, без всякой причины в виде «сошедшего с ума Угана». Хотелось надеяться, что старик не станет развивать эту тему. И, чтобы увести от нее, требовалось снова сделать акцент на другом.

- Но оставим мои мотивы, и поговорим о ваших! Скажи мне, старик, зачем вы ограничиваете нас? Разве вам так нужен наш хлеб? Наша рыба? Что мы вам даем такого, чтобы это было столь важно, чтобы держать нас свободными, но свобода эта - как свобода зверя, выросшего в клетке. Дай мне ответ.

Старик подошел к нему ближе, и положил руку на сердце, стоя прямо перед его лицом.
- Не имею я права говорить тебе ничего о мотивах действий Атлантиды. – сказал он уже мягко, словно сожалея, - Но, поверь мне, было много земель, где находились такие как ты. Они добивались знаний. Крали у нас, или получали от богов. Захватывали власть. Не картинную, а реальную. Создавали армии, якобы для защиты. А потом эти армии несли смерть и разрушения всем их соседям. Во имя счастливого будущего. И мы всегда уничтожали их, чтобы защитить мир. Так что мы не дадим вам никаких знаний. – Старик склонился прямо к его уху, и продолжил говорить шепотом, - Ты неплохой человек, Каруан, так что не гневи Бога. Твои мечты - лишь мечты ребенка. Мы вернемся к разговору через двадцать лет, когда ты повзрослеешь и станешь взрослым мужем.

- Проживешь ли ты двадцать лет, старик? - с сарказмом спросил Каруан.
- Если Богу Солнцу будет угодно, чтобы мы закончили разговор - Он даст мне столько дней, сколько нужно.

С этим словами старик повернулся и ушел. Каруан остался сидеть и глядеть в окно, за которым огненный лик Бога Солнца, двигающийся к зениту, ослеплял его своей мощью. Он проиграл этот раунд. Да, он мог убить старика. Мог изгнать атлантов с острова. Мог начать учить людей сам, открывать школы, но пройдут столетия, прежде чем изолированный от мира остров станет хоть каплю соответствовать его мечтам. Он не доживет, никакой Бог не даст ему столько лет. И тот, кто взойдет на трон за ним, радостно прибежит на поклон к Атлантиде, променяв всё, чего он добился, на побрякушки и картинную власть.

- Друзья. – он встал, - Я уеду. На двадцать лет. Я буду смотреть на мир, буду изучать его. Буду искать знания и мудрость. Буду искать Атлантиду. Мне предстоит найти нужные слова, чтобы победить в этом бою, поскольку оружие тут не поможет. А вы оставайтесь, правьте от моего имени и ждите моего возвращения.

С этими словами он вышел из тронного зала, провожаемый непонимающими взглядами. Ничего. Так нужно. Все равно он не смог бы просто сидеть тут и править островом, словно проигравший и пошедший на поводу у атлантов. Не мог, и всё тут. А верные друзья не передерутся на власть и не предадут его.

Он стоял на палубе корабля. Холодный ветер обдавал брызгами его бороду и одежду. Попутный ветер. Впереди был его остров, его земля. Старый порт атлантов восстановился и слегка вырос, дворец за холмом немного обветшал. Двадцать лет он не был дома. После памятного разговора с Машшзаиром, Каруан украл корабль атлантов, перебив матросов и заменив их своими слугами. А чтобы никто не заметил кражи, поджег флот, тесно стоящий у причала. Когда горит полсотни кораблей никто не заметит исчезновения одного скромного курьерского суденышка.

Каруан прошел вдоль и поперек по всему морю, искал другие острова и земли, доплывал от Нила до Дуная, подходил к Геркулесовым Столпам и к степям Скифии. За двадцать лет он повидал всё и ничего: весь окрестный мир был таким же как его остров. Кто-то ловил рыбу, кто-то сажал хлеб, кто-то рубил деревья, кто-то добывал руду, кто-то растил быков. Все это увозилось неизвестно куда. Никто не знал где Атлантида. Но все были спокойны и счастливы. Как скот, который в хлеву жует свою порцию сена. Увы, он не мог подходить близко к караванам атлантов, стараясь обходить их торговые пути, чтобы его не разоблачили – хозяева моря не позволяли никому иметь корабли. Так что, он ничего не узнал, и, в то же время, узнал всё. Весь мир - просто хлев, где вместо скота - люди. А торговцы – пастухи этого скота. Они пасут его страну, остальные страны. Не нашлось ответа лишь на главный вопрос - для чего? Двадцать лет поиска, и он вернулся с тем же, с чем уплывал.

Ночью он покинул корабль на лодке и вернулся на берег. Каруан не стал даже идти во дворец, чтобы новость о его возвращении не потревожила город, а накинул капюшон плаща и сразу пошел в торговый квартал порта. Если старик Машшзаир еще жив – он найдет его. Где был дом главы гильдии он отлично помнил. Вот маяк, за маяком ряды торговцев гончарными изделиями, потом пересечь ряд торговцев тканью, и он выйдет к большому зданию, на котором будет высечен лик солнца из чистого золота. Каруан спешил, словно двадцать лет и пара часов - слишком долго по сравнению с просто двадцатью годами.

Когда он подошел к двери, то поднял свою руку, сжал в кулак, и приготовился ударить в лик солнца, чтобы звон золота пробудил хозяина. Однако, дверь внезапно открылась. На пороге стоял сам Машшзаир. Он был одет согласно праздничному ритуалу - в золотую тунику. Он постарел еще сильнее, и стал дряхлым, больным на вид, словно жил все эти годы лишь из упрямства. Но на ногах стоял твердо.

- Входи, Каруан, я ждал тебя как раз сегодня и сейчас. – сказал он и показал рукой внутрь дома.
Каруан молча вошел, смело прошел в центр большой темной комнаты, освещенной странной тусклой лампой над столом, и сел в кресло.
- Откуда ты знал? – спросил он, когда старик сел напротив.
- Солнце сказал на закате. – Машшзаир изобразил жестом обращение к Богу. Руки его дрожали, ему с трудом удалось изогнуть ладони нужным образом.

- Что еще Он тебе сказал? – спросил Каруан, осматривая комнату. Обычная комната богатого торговца – кабинет для приема гостей и заключения сделок. Ничего необычного. Дорогая мебель, цветы, картины и статуи.
- Что сегодня я умру. - Лицо старика оставалось бесстрастным.
- Почему же ты тогда спокойный? – На самом деле Каруан не был удивлен, ведь торговец был так стар, что смерть могла показаться ему хорошей новостью, так чего же переживать? Однако, вопрос вылетел из его уст просто в силу приличия и природного любопытства.

Старик усмехнулся. Положил свою руку на руку Каруана, и ответил:
 - Потому что, когда Сам Бог говорит мне, что я умру, я счастлив. Потому что Бог помнит обо мне и даст мне то, что я заслужил.
- Это я убью тебя? – уточнил он у атланта.
- Нет, что ты. – тот попробовал улыбнуться, но на его покрытом морщинами лице уже трудно было отличить улыбку от судороги, - Ты мог убить меня тогда, двадцать лет назад, когда я уходил из дворца. Но с тех пор ты вырос. Ты уже не мальчик. Но еще не старик. Ты мужчина. Ты не импульсивен, но и не замкнут в себе. Ты не дик и не маразматик. Ты не убьешь человека, даже если он твой враг, пока он не станет тебе опасен.
- Тут ты ошибаешься. - спокойно произнес Каруан, - После того, что я увидел в мире вокруг острова, я очень хочу убить хоть какого-то атланта. Но сперва я хочу тебя выслушать.

Старик закашлялся, постучав себя по груди. Из его рта текла кровь.
- Что ж, слушай. – Машшзаир вытер уголки губ чистым платком, - Я знал как ты тогда ушел, но я не стал сообщать своим, что именно ты сделал. Твоим злости и любопытству нужен был выход. Ты его нашел. Тебе нужен был подвиг. Ты его совершил - ушел от атлантов и посмотрел мир. Но мир тебя не впечатлил. Ты не нашел Атлантиду. И ты вернулся. Чтобы снова шантажировать меня и предлагать невозможное. Но тебе нечем меня напугать, я уже выпил яд, так что к утру я умру. И Солнце примет мой прах. Вот поэтому я спокоен.

- Ты дурак, старик. – Каруан чувствовал еще больше злости оттого, что тот был прав во всех своих словах, - Зачем ты это сделал? Из страха? Не знал я, что могучие атланты так боятся свой скот.
Машшзаир сдержал очередной кашель, хотя видно было, что далось это нелегко.
- Никакого страха нет, и не было, Каруан. – пробормотал он, - Бог сказал мне, что я умру. Не мог же я нарушить Его волю.
- Ему виднее, какой смертью тебе умирать, старик. – философски подметил Каруан.
- Несомненно. – кивнул дряхлый атлант, - Но я Ему дал выбор - позволить мне умереть как хочу я, или назначить мне иную смерть.
- Ха. – ехидно подметил Каруан, - Ты дал выбор Богу? Не слишком ли много наглости для простого торговца?

Он уставился в голубые и столь же ясные глаза старика, какими он помнил их по прошлой встрече.
- Ты так и не понял? – глаза горели ясно, выдавая, что внутри ветхого Машшзаира живет вполне живой и молодой разум, - Я вовсе не торговец, я - жрец. Думал, что ты осознаёшь, что нельзя оставлять политику жадным торговцам? Они бы поддались, они бы сколотили состояние на твоем предложении, и продали тебе знания. Поэтому уже давно старшими в гильдию торговцев берут жрецов. Сегодня я в праздничной одежде - одежде жреца. И сколько ты не придумывай про Бога Солнце, я знаю о Нём гораздо больше тебя. Я знаю, что Он ценит, а за что наказывает. Не суди меня, ты еще слишком глуп.

Каруан молчал. Старик удивил его, но важнее была та крупица знания, что он ему открыл. Знания о структуре торговой лиги Атлантов. И о том, что религия - именно то, что навязывает им такую жесткую структуру. Как будто сам Бог не хочет развития острова, и создал атлантов, чтобы препятствовать этому.

Старик снова закашлялся кровью, и вытер рот платком, уже красным и влажным.
- Мне осталось недолго, так что слушай меня. – сообщил он, - Ты должен уничтожить свое оружие. Ты должен мирно править островом. Бог не терпит твоих амбиций. Он не хочет твоих идей. Он ждет от тебя покорности.

Каруан засмеялся.
- Помнишь, как ты спросил меня, мол, если Бог хотел защитить вас от Угана, почему оружие Он дал мне, а не вам? Так вот, тот же вопрос: почему Он не сказал мне сам о твоих требованиях? Почему он говорит со мной через тебя, через моего врага? Как Он может ждать, что поверю тебе?
- Достойный вопрос, Каруан. Но у меня нет для тебя иного ответа. – старик прикрыл свои ясные глаза, - Может он не может прийти к тебе, потому что у тебя горячее сердце, и ты не почувствуешь его тепла за своим собственным. Тебе нужно остыть, и ты поймешь, почему я прав.

Каруан встал. Убивать старого жреца, играющего роль торговца, не имело смысла. Но и оставаться, чтобы слушать это и дальше – тоже. Он проиграл и этот раунд. Новых, видимо не предвидится. Повернувшись спиной к кашляющему атланту, он вышел из дома.

Его путь лежал к маяку. Он понял, что если он найдет какие-то ответы, или новые козыри, то только там. Ведь не случайно маяк был первым строением атлантов на острове, и не случайно именно в нем прятались торговцы и жрецы во время резни в квартале. Что-то за ним скрывается, и он должен найти это что-то.

Подойдя, Каруан не стал ждать, а снова, как и двадцать лет назад, срезал дверь своим Лучом Смерти. Внутри стояли два оцепеневших атланта в какой-то форме. Стража? Не важно. Пока те думали, что делать, он просто и быстро убил их, и зашел в проем.

Внутри была винтовая лестница, которая, ожидаемо, вела наверх, но и, что уже было неожиданно, вниз. Наверху была публичная часть маяка. Ему не туда. Ему в то место, что скрыто от глаз. Каруан пошел по лестнице вниз. Через десять кругов, удивляясь, как глубоко уже спустился, он оказался в каморке с дверью. Дверь была заперта. Ее он тоже срезал, и, если само оружие сделало свое дело быстро и бесшумно, грохот от падения двери на каменный пол, был сильным и гулко отдавался эхом по этажам наверху. За дверью была большая комната. В центре стоял стол, за которым спокойно сидел атлант, словно ожидая Каруана. Высокий и сильный, с пронзительными голубыми глазами - глазами атлантов. Сидел и молча смотрел на него. Ты дождался смерти, атлант. Каруан выстрелил, но, почему-то, ничего не произошло. Луч смерти не сработал. Он повторил попытку. Ничего. Вот и все. Каруан сел на пол у входа и молча смотрел на атланта несколько минут.

- Почему? - тихо спросил он наконец, вкладывая в этот вопрос сразу всё – и свой поиск, и мотивы Атлантиды, и отказ оружия. Слишком много разных «почему», поэтому он объединил их в одно общее.
- Потому что игры кончились, Каруан. – ответил ему атлант, и предстояло понять, на какой же вопрос это было ответом. Или же на все сразу?
- Это всё - игры для вас? – он уже не был даже возмущен. Машшзаир играл с ним, и переиграл.

Дважды. Дважды он думал, что создает правила, но был лишь игрушкой старого жреца, который даже убить себя не дал, выбрав смерть от яда. Теперь перед ним новый игрок. Кто-то, видимо, посильнее предыдущего. Кто-то, кто будет играть Каруаном теперь.

- Конечно. Твое оружие создано по схеме, украденной у нас. Оно известно нам уже тысячи лет. Нет проблем защититься от того, что ты сам придумал. Мы отдали тебе дань кровью, чтобы ты успокоился, стал править, передал трон сыну…
- Про оружие ты врешь! – воскликнул Каруан, - Оно не украдено у вас, оно дано нам Богом!
- Нет Бога, Каруан. – усмехнулся атлант, - Солнце это звезда, одна из многих, огромный огненный шар. А мы живем на планете, тоже шар, но меньше. И наша планета крутится вокруг Солнца.

- Но Машшзаир сказал, что общался с Богом… Он - жрец… - Каруан переваривал странные слова подземного обитателя маяка.
- Да, он - жрец. И его правда - для людей с допуском к знанию второй ступени. Но и он не в курсе знаний, ограниченных третьей ступенью. Для вас - людей первой ступени - он торговец. Впрочем, я слишком много тебе сказал. Благо, это знание не покинет этой комнаты. – сообщил атлант.

Понятно. Атлант планирует убить его здесь и сейчас. Почему-то эта мысль не испугала и даже не возмутила Каруана. Его волновало другое.
- Для чего все ступени? – спросил он спокойно, словно сидел за бокалом вина с другом, а не ожидал смерти в странном глубоком подвале. – Какой в них смысл? Почему бы просто не открыть людям правду?
Он понимал, что начал свою третью игру, но сейчас уже твердо осознавал, что правила пишет не он, и понимал, что четвертого раунда не будет. Будет его окончательное поражение, обессмысливающее всю его жизнь. Забавно было, что первую игру он вел на первой ступени, вторую – на второй, а эту, последнюю, - на третьей. Его допуск к знаниям рос вместе с ростом осознания собственного бессилия.

- Ты наивный дурак, Каруан. Неужто ты не понимаешь, что тот, кто контролирует знания - контролирует мир? Мир контролируют единицы, иначе это будет хаос. Для вас правда в том, что мир контролирует Бог Солнца, под ним – жрецы, а ниже – народ. Для меня ясно, что это не Бог, а жесткая система, созданная атлантами. И если в твоей системе кажется, что общаться с Богом можно и без нас, то в моей это невозможно. Поэтому мы вас и не отпустим, не дадим вам самостоятельность. Ни за что! Мы будем есть ваш хлеб, хоть и могли бы сажать его сами. Вы будете сажать его нашими плугами, хотя и могли бы научиться их делать сами. Вот и всё.

- Но… всё же… - Каруан понимал то, что говорит чужак, хоть это всё и казалось кощунством, - В чём ваша польза? Зачем вам это?
- Нельзя всем получать знания. – слегка раздраженно ответил атлант, - Они опасны. Ты знаешь, что произошло пять тысяч лет назад? Тогда знание было общим, мир был полон им. Но в итоге знание попало в руки к безумцам и жадным. Оно давило на них, требовало выхода. Выходом стали войны, и мира не стало – войны уничтожили страны, народы, цивилизации. И лишь на одном острове в океане остались мы, просто потому что туда чудом не долетела волна войны. А ваши предки погибли, а кто выжил – выродился, вернулся к варварству. Поэтому, чтобы не допустить повторения, мы пошли другим путем - сделали знание достоянием немногих. Вы знаете в разы меньше даже наших матросов и торговцев. Те, в свою очередь, не понимают и десятой доли того, что знает Машшзаир. А он не имеет и десятой доли моих знаний. И это работает – система устойчива уже тысячи лет. И поэтому сейчас ты умрешь, дурак, который полез выше своей головы. Я бы сказал, что мне жаль, но мне не жаль – это было твоим выбором.

Каруан слушал и думал. Атлант всё объяснил. Оказывается, их общие предки были сильны, имели знания, но распорядились ими неверно. Сейчас этот чужак уверял, что их способ распоряжаться знаниями – гораздо более верный. Перед ним сидел, угрожая его убить, зазнавшийся наглец, считающий, что право знать дается по праву рождения на том острове в мифическом океане, выплыть в который он так и не смог – мимо Геркулесовых столбов не пройти на корабле, флоты атлантов охраняют проход. И теперь было понятно, почему.

Этот чужак был уверен в своей правоте, ведь он – «посвященный третьей ступени», уверенный в своем превосходстве, в том, что он стоит на верхней ступени. Ведь ему забыли сказать, что ступеней много, бесконечно много. Всё его понимание жизни – лишь следствие слепой веры в систему ограничений, в касты, в то, что он – на вершине. Так и Машшзаир был уверен, что он – на вершине, и Уган, убитый им двадцать лет назад, был уверен в том же. Так кто стоит над этим чужаком? Кто-то его заставил думать, что он обладает всеми знаниями, и он больше не пытается ничего узнать.

Тем временем атлант встал и достал что-то из шкатулки на столе. Он разжал руку, и улыбнулся. На ладони лежал маленький шарик, размером с большую оливку, какого-то переливчатого цвета, словно ни один из известных цветов не хотел на нем зафиксироваться. Пока Каруан смотрел на это предмет, и продолжал думать о знаниях, шарик неожиданно поднялся с ладони в воздух и медленно полетел к Каруану. В шарике была его смерть, Каруан замер, осознав это. Смерть неотвратимо приближалась к нему.

На миг он посмотрел в глаза атланта. Там была такая же уверенность в победе, какая была у него в тот момент, когда, войдя в этот подвал, он выстрелил в чужака. Атлант – лишь слуга. Он не ищет новых знаний, он даже не обладает ими в действительности. Слуга третьей ступени. Каруан же не хотел стоять ни на какой ступени, эта лестница рангов была игрой по правилам атлантов. А значит знания должны быть доступны ему, даже те, что недоступны любому из атлантов, добровольно ограничивающим не только других, но и себя. Шарик, который был уже перед лицом, он просто схватил рукой. Почувствовал легкое жжение в ладони, но приказал шару замереть. И шарик замер, ощутимо и послушно вибрируя в сжатом кулаке.

- Как?!. – атлант выпучил глаза, - Как ты это сделал?
- Ты не поймешь, ведь ты всего лишь на третьей ступени. – ответил Каруан, встал, свободной рукой поднял свое оружие, перешагнул дверь, валяющуюся на полу, и подошел к лестнице.
- Стой! – атлант кричал, вопил, тянул к нему руки. Каруан обернулся, и увидел, что тот тянется к следующему шарику в шкатулке. Нет уж. Этот раунд не останется за Атлантидой. Он толкнул шарик в сторону шкатулки, и быстро бросился вверх по лестнице. Позади раздался грохот, и языки пламени лизнули его сандалии.

Он выбежал из маяка и отдышался. Перед дверью стоял Машшзаир, опираясь на клюку.
- Ты жив? - удивился он. - Я думал Страж маяка убьет тебя, пришел просить права похоронить тебя лично. Но что же там произошло? Откуда взрыв?
- Он хотел меня убить, ты прав. – отдышавшись, ответил Каруан, - Но пал от своего же оружия. Оттуда и взрыв. Дело в том, что он был всего лишь на третьей ступени.

- Ты - удивительный человек. В тебе есть какая-то неведомая сила. Но ты… - старик опустил глаза в ладони, и снова закашлялся, на этот раз особенно надолго. – … ты опасен. Ты очень опасен для Атлантиды. У меня нет инструкций на такой случай. У Стража были, но он не справился. Теперь они пришлют карателей.
- Думаю, мне есть, чем их встретить! – Каруан уже поверил в свою исключительность.
- Твое оружие ведь не сработало на Страже? – старик устал стоять, и опустился в пыль, - А у карателей есть то, что ты не сможешь остановить. В крайнем случае, они могут сжечь весь остров, просто чтобы уничтожить тебя.

Каруан сел рядом со стариком. Взгляд его был устремлен на маяк, из выбитой двери которого, обвивая трупы убитых им охранников-атлантов, тонкой струйкой валил дым. Сжечь весь остров. Да, возможно они это могли. Стоит ли его жизнь, точнее попытка ее сохранить, жизней всех людей, которые ему дороги, а не только тех, которые ему безразличны? С другой стороны – он же избранный? Чего стоят тысячи простых людей, когда можно спасти одного избранного? Но если так, то для чего он избран? Кем править? Кого вести?

- Что ты мне посоветуешь? – спросил он, продолжая думать о нелегком выборе, лишь после паузы поняв, что не обозначил старику свою дилемму.
- У меня остался яд. Безболезненная смерть. – сообщил тот, - Выпей двойную дозу и умрешь сразу. Не будешь… как я.
- Разве смерть это выход? – задумчиво спросил он.
- В любом исходе, рано или поздно, смерть – единственный выход. – ответил жрец.

Каруан осознал, что никогда раньше не думал о том, что знания несут смерть. Знания должны были давать жизнь. Он всегда к ним стремился именно для этого. Но, так получилось, что принес только смерть. Много, много смертей. Единственный, кто пока что остался живым в его играх – он сам.
- Я не боюсь смерти. Но я хочу успеть узнать побольше, чтобы дороже продать свою жизнь. – сообщил он. – Я не буду пить яд.

- Ты так и не стал мужчиной. Это могло бы быть прекрасным, но любой мальчик должен умереть, чтобы родился мужчина. В твоем случае, мужчина уже мертв, осталось убить мальчика. – Старик уставился в горизонт, его глаза слепило встающее Солнце.

Каруан грустно усмехнулся. Он остался сидеть, и вместе с Машшзаиром смотреть на свой последний рассвет. Негде было укрыться, атланты все равно найдут его. Если уж встретить их - то встретить здесь, в месте его последней и единственной победы.

Небо загудело. Люди высовывались из окон домов. Кто-то что-то кричал. Начали бегать туда-сюда редкие вставшие с рассветом торговцы и стражники, сменяющиеся между ночью и днем. Каруан посмотрел вверх, и даже не ужаснулся зрелищу, потому что готов был ждать чего угодно. А зрелище было прекрасным: сквозь облака на землю опускался корабль. Кажется, он был из железа и совсем без мачт, галера по форме, с золотым ликом Бога Солнца на боках.

Когда корабль плавно завис возле маяка, в нем открылась дверь, и из нее скатился трап. По трапу из какого-то гибкого, но прочного материала гордо сошли вниз человек десять в железных доспехах и золотых шлемах, закрывающих все лицо, кроме глаз. Следом спустился мужчина в черной тунике и шлеме из незнакомого красного металла. Мужчине было лет сорок на вид, лицо небритое, в синих глазах – гром и молнии.

Сделав знак своим солдатам, он пошел к Каруану. За ним двинулись пятеро, трое побежали в дверь маяка, еще двое остались у трапа.
- Мальчик, что ты сделал внизу? - Голос неизвестного был удивительно мягок для его грозной внешности.
- Я не мальчик. – ответил Каруан вяло и без вызова. К чему проявлять характер? – Я просто защитил себя от вашего… Стража, когда тот кинул в меня какой-то переливающийся шарик.
- Где ты научился отражению шаровых молний? Для этого надо уметь создавать очень мощное отталкивающее поле. Это дано мало кому. Кто научил тебя? – продолжал сыпать вопросами мужчина.

Каруан старательно усваивал то, что ему сказали. Шаровая Молния. Отталкивающее Поле. Все это ни о чем ему не говорило, но это были знания, а ради них он и жил.
- Я научился сам. Я очень хочу Знать. Когда я увидел этот шарик, я просто решил схватить его. И он послушался. А потом я кинул его обратно в Стража. – тихо ответил Каруан.
- Просто схватить?!? - глаза неизвестного пылали, голос гремел, - как так просто схватить? Я - посвященный Четвертой Ступени, живу на свете уже восемьсот лет, знаю тайны вселенной, но я не могу "просто схватить"! Тут нужна специальная перчатка! Ты врешь мне! В чем твоя тайна?!

Вот, еще одна ступень. Можно быть уверенным, что где-то в Атлантиде есть и пятая, и шестая. Лишь он один стоял не на лестнице, я рядом с ней, осознавая ее бесконечность. Для посвященного второй ступени Солнце это Бог. Для третьей – Бога нет, а Солнце – какой-то огромный шар-звезда. Что там дальше? Возможно, где-то выше снова будет вера в Бога. Кто-то же должен быть Там, Наверху?

- Может быть я избран Богом Солнцем? - спросил Каруан, - Может это Он защитил меня?
- Отныне ты не избранный, а просто раб третьей воздушной бригады. Я отвезу тебя в штабную тюрьму. Там из тебя вытянут все по каплям. – он дал знак солдатам, и те приблизились, достав какие-то небольшие конусы – новое оружие? Стояли солдаты на небольшом расстоянии, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Возможно, боялись его Сил. Правильно, бойтесь избранного.

Поняв, что образовалась неудобная пауза, и командир воздушной галеры повернулся к Машшзаиру.
- Расскажи-ка, старый лис, знал ли ты о возможностях человека, за которым следишь уже тридцать лет? - при этих словах Каруана передернуло. Он еще ходил в школу, только думал об учебе, а за ним уже следили!
- Я ничего не знал. – с натянутой улыбкой ответил жрец, - Но он особенный. В его сердце горит огонь Бога Солнца. Увы, он жжет его изнутри.
- Прекрати изрекать проповеди, старик! - Мужчина без всякого уважения относился к жрецу, - Ты тоже пойдешь с нами. К тебе применят допрос седьмого порядка.

Старик снова усмехнулся.
- Волей Бога я никуда не пойду с вами. Я умру на этой земле, ставшей мне родной за столько лет. Я понимаю Каруана, но я не могу ничем ему помочь. Но я бы хотел.
- Вот как ты благодаришь Империю за доверие? - удивленно спросил атлант, - Да, ты умрешь. Но там и тогда, где и когда решу я. А решу я тогда, когда ты расскажешь всё.

- Мне нечего добавить, и ты ничего не сможешь узнать, могучий Сарролог, предводитель третьей воздушной бригады.
Сарролог улыбнулся.
- Ты знаешь меня, старик. Ну что ж. Тогда ты знаешь, на что я способен. Забрать их в корабль.
Внезапно жрец затрясся и закатил глаза. Каруан понял, что он умирает. Яд выпивал последние соки жизни. У Машшзаира отвисли руки, и он упал на пыльную землю. Но потом, неожиданно, резко встал. Его веки прогорели. Сквозь них смотрели два лика Бога Солнца. Руки он поднял вверх, и его губы начали двигаться.

- Я, Бог Солнце, принимаю право выбрать смерть для моего слуги Машшзаира. - как гром долетали эти слова отовсюду, будто бы с небес. - Он умрет от моей десницы, а не от яда. Но сначала я буду говорить с тем, кто считает, что он избран мной. Каруан, ты должен выбрать: твоя смерть, или смерть всего острова, но ты останешься жив. Ты станешь могучим из просвещенных Атлантов. Пойдешь с Саррологом, станешь служить ему. А потом он станет служить тебе. Но придется обречь свой народ на смерть. Ты должен отказаться от прошлого, от привязанностей. В ином случае ты испытаешь великую муку в подземельях Сарролога и погибнешь. От твоей жертвы твой народ останется жить, но жить так же как и жил ранее. Выбирай же. В одном случае руками Машшзаира я уничтожу остров, когда вы улетите, в другом - Машшзаир просто уйдет в небо.

Каруан встал, подошел к божеству, наполнившему тело старого жреца. Смело поднял взгляд в яркие огненные глазницы.
- Я выберу третий путь. - сказал он, выхватил из-за пояса кинжал, и резко вонзил его в глаз Машшзаира. Свет в глазах жреца потух, и он осел на землю, но ничего больше не произошло: море не залило остров, небеса не упали на землю. Просто умер один старик – его последняя жертва.

- Ты убил Бога!!!! – Сарролог, дрожа, склонился над телом старика. Было видно, что его распирал страх от того, что он удостоился чести созерцать божественную сущность, но еще больший страх из-за осознания, что варвар, стоящий рядом, так просто отверг выбор небес и убил Бога. - Теперь я не могу тебя допрашивать. Ты должен будешь умереть на главном алтаре Бога Солнца в столице. Ведите его в корабль! – приказал он истерично. И это – великий могучий Сарролог? Трус, который не рискнул подойти сам!

Пятеро солдат налетели на Каруана, стали пытаться схватить его. Он орудовал кинжалом, но они не пытались применить свое оружие, он был нужен им живым. Двое пали с ранениями, или мертвыми. Воспользовавшись нерешительностью противника, Каруан достал из-за плеч свое оружие, и попытался стрелять. Оно снова не работало. Солдаты достали конусы, и сделали несколько выстрелов ему по ногам. Один попал. Конусы жгли, как его Луч Смерти. В ноге красовалась дыра, и он упал на землю. В лицо уткнулись конусы, он захотел, чтобы оружие в руках стражи начало гореть, и оно начало гореть. В ужасе солдаты побросали конусы на землю, и Каруан рассмеялся, несмотря на боль в фактически отрезанной ноге.

Сарролог смотрел на него уже без страха, но с любопытством. Казалось, он пересилил в себе первый шок от «убийства Бога», и снова стал предводителем флота.
- Кто же ты такой? – жестко, но спокойно спросил он. Каруан ничего не ответил. Он снова услышал гул и посмотрел на небо. Там появилось еще четыре таких же галеры. Атланты были могучими. Скольких он сможет убить? Может ли он заставить гореть металлические корабли в небесах?

- Я сожгу весь твой флот. – сказал он. Даже если это неправда, то настало время лгать ради будущего.
- Сжигай. – неожиданно спокойно сказал Сарролог.
Каруан напрягся, пытался, но корабли не горели. Тогда он сосредоточился на галере, висевшей прямо над землей, но и та не стала пламенем. Нет у него такой силы. Или размер важен, или его мощь ограничена, или, пока не атаковали его, он не мог сделать ничего. Похоже, он обречен.

- Оружием тебя не взять. Но что ты сделаешь с простым мечом? – Сарролог достал из ножен короткий, но всё же раза в два длиннее его кинжала, меч, и замахнулся.
Каруан отразил удар, но упал в пыль лицом. Следующий удар ранил его в левую руку. Не отсек, но рука будет гноиться, если он выживет. Он выживет? Нет, это уже невозможно. Каким бы знанием ты не обладала, какие бы силы за тобой не стояли, ты не переживешь такой бой, Каруан. Ты обречен. Скоро тебя скрутят, свяжут, и отвезут на алтарь Бога Солнца. Он перевернулся, и смотрел на Сарролога с его мечом. Убивать его предводитель третьей воздушной бригады не был намерен. Но ранить может еще долго.

- Выбирай: идешь с нами и помираешь на алтаре, или я убью тебя и уничтожу остров. – заявил Сарролог.
- Я выберу третий путь... - снова сказал Каруан, и вонзил кинжал себе в сердце.

Он успел увидеть, как Сарролог плюет ему на грудь, и убирает меч в ножны. А потом в глазах потемнело. Но перед этим ему показалось, что встающий над морем Бог Солнце улыбнулся ему. И, уже закрывая глаза, он услышал слова, но не гром на всю землю как ранее, а скорее добрый шепот, только для него одного:
- Ты меня знаешь как Бога Солнце, Каруан. Я могу быть разным. Могу быть жестоким, могу быть добрым. Но время добра еще не пришло, а такие как ты не могут жить в мире зла. Просто ты пришел слишком рано, Каруан. Слишком рано. Время стремления к знаниям снова придет на Землю. А пока что мир оказался не готов к тебе…

- Бог… Ты спасешь мой остров? – прошептал он одними губами.
- Я обещал тебе, что сделаю это, если ты погибнешь. Я прогоню атлантов отсюда, они не посмеют его уничтожить. И, как мой подарок твоей дерзости, знай: скоро атланты падут, а на твоем острове возникнет цивилизация, которая понесет свет на материк. И возникнут империи без атлантов и мир без Бога Солнца, у меня будут другие имена, и я буду нести свет и добро, потому что люди станут к этому готовы. Все впереди, избранный…

- Спасибо. – он улыбнулся, и вспышка то ли с Солнца, то ли в голове успокоила его навсегда.