Муза являлась Сане ночами. Нет, увы, не каждую ночь. Ну, или не увы, ведь пиши он каждый день, у него не оставалось бы времени на работу. А работа Сане была ой как нужна, потому что его рассказы и пара повестей, вымученных и вытянутых из снов, особой популярностью у читателей не пользовались. А в таком случае, кто бы стал ему платить за творчество? Нет, скромные по московским меркам деньги Саня получал, работая в такси. Если ему снился «рассказный» сон, то днем он почти не работал, лишь несколько часов посвящал этому занятию – нужно было отбить стоимость аренды машины и бензина, а потом спешил домой, садился за видавший виды ноутбук и строчил страницу за страницей. К ночи, голодный и довольный, публиковал рассказ на всяких сайтах для писателей, или отправлял их на какие-то конкурсы, и, перекусив чем бог послал, ложился спать. Хорошо, что муза являлась не каждую ночь. Но сегодня ночью ему снова приснился «рассказный» сон.

«Пока коммунальные службы Москвы готовятся к неожиданно подступающей в ноябре зиме, а строители с угрюмыми лицами меняют очередные бордюры, к Земле стремительно несется случайно оказавшийся неподалеку корабль поколений расы Вангши – маленьких, похожих на хамелеонов существ с полуколлективным разумом. Миллиарды существ размером с кошку дрейфовали в космосе тысячи лет, путешествуя от своей родной планеты Куш в поисках места для колонизации.»

Избитый сюжет, что ни говори. Но в его снах всё было очень детализировано, и Саня запоминал каждую мелочь. Удивительно и уникально, ведь обычно о снах остаются лишь размытые эмоции с мельтешащими образами. Но кроме самого редкого дара Сани, в его новом рассказе будет уникальный, никем из фантастов ранее не описанный, корабль…

«Грандиозный, в форме змеи, длиной более тысячи километров, корабль двигался, извиваясь, будто змея ползла по космосу. Принцип движения поражал – при каждом изгибе, определяемом квантовой вероятностью вещества, наполняющего вакуум, он менял состояние этого вещества и поглощал тем самым его энергию. А так как энергии нужно было куда-то деваться, он должен был солидно нагреваться. Однако, природа «нагрева» была на несколько порядков ниже атомарного уровня, и не переходила в хаотическое движение молекул корабля, а искажала само пространство посредством корпуса. В итоге корабль будто бы падал в образовавшуюся дыру. И форма изгиба формировала вектор этого падения, попутно обеспечивая изменяющуюся гравитацию внутри самого корабля так, что то, что сегодня было полом, завтра могло стать потолком или стеной.»

Сложно, невероятно сложно. Саня отнюдь не был физиком, и не понимал деталей, но запомнил какие-то термины в простом объяснении, доступном его уровню знаний.

«Корабль-змея, который назывался Виальят-Шонти, совершенно случайно обнаружил Землю из облака Оорта месяц назад, и, причудливо изгибаясь, ринулся в самый центр системы.»

Уникальными и невероятными в его сне были и Вангши. Саня, ожидая в очереди на заправке и разглядывая суетящихся людей – толстяка с нелепой бородой, девушку, которую чуть ветром не сдувало вместе с ее же невозможно длинными для машины каблуками, ребенка, уткнувшего нос в стекло машины в ожидании матери, наполняющей бак из пистолета, пытался представить себе мир, который мог быть населен такими существами, и попросту не мог. Возможно, потому что в его сне их мира как раз не было. Обидно. Но описать их нужно непременно!

«Шесть лапок, две из которых обладали перепонками для плавания, две – с хватательными пальчиками, а две с когтями – для бега и атаки. Голова как у ящерки, а мозг вынесен в центр туловища – огромный, спрятанный за множеством костных и хрящевых наростов. Сама голова несла в себе дыхательную функцию – в ней были легкие или их подобия, раздувающие голову при дыхании, и рот, который не использовался для дыхания, а только для пищи, поступающей в сложную систему желудочков без кишечника. Половые органы располагались на перепончатых лапках, не используемых на суше никак иначе, и каждый Вангши имел и мужские и женские органы на разных конечностях. Их форма ничуть не напоминала человеческие, и процесс оплодотворения был скорее похож на сложный танец.»

После заправки, Саня вез пассажира от Таганской в сторону Павелецкой. Что заставило этого, торопящегося на поезд человека, выбрать полное пробок Садовое кольцо вместо быстрого и уютного метро, он не понимал. Радио негромко наигрывало ненавязчивую мелодию, поток машин вяло тек под хмурым московским небом, что позволяло ему сосредоточить свой мозг на важном.

«Самым уникальным был процесс мышления. Дело в том, что информация, хранимая в мозгу одного Вангши, не могла обрабатываться в его же мозгу. Для мышления они вступали в контакт с помощью рецепторов на хватательных лапках, передавая друг другу информацию и анализируя не свою, а чужую, и получая новые знания – обработанную информацию «собеседника». Только так у них и работала речь. А если Вангши выстраивались в цепочку, то они одновременно обрабатывали титанический массив данных, причем каждый отдавал данные двум соседям, и получал данные от них. Собравшись в огромное кольцо, они могли бы очень быстро выстроить оптимальное решение почти любой проблемы без всяких машин и нейросетей. Однако, компьютеры, основанные на квантовом принципе, как и вся их техника, у Вангши тоже были. Они научились делать их коммуницирующими с живыми организмами, вставая с ними в эту мыслящую цепь, и невероятно ускоряя процесс осознания и обработки информации.»

Пассажир, гневно ругаясь, что из-за Сани и его неумения выезжать на встречную полосу, он опоздал на поезд, вылез, хлопнув дверью. Эх, вот откуда такие берутся? Сам же, дурак, зачем-то выбрал такси. Воспользовавшись тем, что уже заехал на стоянку у вокзала, Саня вышел покурить и купить кофе в ларьке. Стоя с зажженной сигаретой в предвкушении ароматного напитка, он думал. Точнее, вспоминал.

«Казалось бы, как они могли обрабатывать простые реакции – запахи, изображения, звук? Ведь это нужно для самого выживания. Для этого Вангши всегда ходили как минимум парами, сцепившись лапками. Фактически, это был брачный союз – с кем ты всю жизнь так ходишь, с тем потом и размножаешься в танце. Вангши оплодотворяли друг друга и оставляли какую-то похожую на яйцо субстанцию. Похожую по функции, но не по форме. Физически это выглядело как лепешка, мягкая и податливая, ведь вся основа их скелета была необычайно тверда, и зародышу не требовалась внешняя защита. За счет этого лепешку удобно было носить, прилепляя ее к теплому животу. Потом лепешке находили «товарища», склеивая их, и малыши рождались синхронно, сразу сцепляясь лапками.»

Выкинув окурок и пустой стаканчик из-под кофе, он принял новый вызов. Нужно было мчаться в центр. Он не любил центр, несмотря на всю пафосную красоту столицы. Да, Москва, в которую он переехал четыре года назад, была прекрасна. Но как ужасно было в центре таксовать. Он здесь был четыре года, Москва стояла на этих холмах почти тысячу лет, а Вангши…

«Вангши - удивительные, невероятные существа, чьей цивилизации было уже сотни тысяч лет. Сотни тысяч лет, десятки тысяч из которых они бороздили галактику, ведь их родной мир был уже переполнен. Однако, галактика невероятно велика, и даже у сотен кораблей Вангши почти не было шансов заметить нашу скромную планетку за следующий миллион лет. Но несмотря на ничтожную вероятность, это таки произошло. Для Вангши люди были странными существами. Нет, они не были жестокими, но у них так было заведено, что одинокая особь, лишенная партнера, быстро погибала, становясь абсолютно беспомощной – нет возможности мыслить, искать пищу, избегать врагов. Только если рядом была другая пара, они подхватывали замершего несчастного Вангши и таскали его с собой, пока не находили другого такого же, что бывало возможным далеко не всегда.»

В центре к нему в машину села девушка, которую никак не хотел отпускать мужчина. Она буквально вырвалась из его объятий, уселась на сиденье, и попросила быстрее начать движение. Саня не спорил. Ему и самому хотелось быстрее уехать отсюда в Медведково, ближе к дому.

«Страшный ужас испытали Вангши, увидев из космоса нас, ходящих и действующих в одиночку. Редкие, держащиеся за руку парочки, или друзья, быстро распадались, иногда сходясь вновь, но вполне себе разумно вели себя в остальное время. Пришельцы сочли угрозой такое, и приняли коллективное логичное решение: эта страшная форма жизни должна быть истреблена.»

Девушка сидела, болтала с подругой по телефону, отвлекая его от мыслей. Описывала «какой Дима козел, с женой не разводится, а ее не отпускает и вообще пугает ее страшно». Да, по ней было видно, что она очень огорчена. Но наигранный страх на ее лице при разговоре с подругой был ненастоящим, ведь Саня видел, что садясь в машину, девушка была скорее злой и раздосадованной, нежели испуганной.

«Тот день, когда, двигаясь с невероятной скоростью в тысячи километров в секунду, огромная змея вышла на орбиту Земли, стал ужасом для планеты. С паникой наблюдали военные распадающиеся на кварки ракеты, тщетно пытающиеся сбить посадочные капсулы, солдаты и гражданские испытали на себе мощь вероятностного оружия, вступая в жестокие кровавые схватки, в которых полегли человеческие армии, уничтожив почти миллиард захватчиков, не понимающих, как толком воевать против существ, которых нельзя было дезориентировать, оторвав друг от друга. Земля пылала, города пустели, партизанские отряды людей устраивали жестокие засады, а Вангши подавляли страшной техникой то, что не могли уничтожить физической силой. Один человек мог легко одолеть до сотни пришельцев, но они были умнее и лучше оснащены, и не позволяли себе сражаться в рукопашном бою, как их далекие предки на планете Куш.»

Приехав домой, не заработав ни копейки сверх необходимого минимума, Саня сел писать. О, как он гордился этим, выходящим из-под его пера рассказом. Тот мог соперничать с его произведением о «странных зомби» - паразитного грибка, контролирующего мозги с одной лишь целью – занести споры укусами. Тоже не новая была идея, но как детально он описывал вымирающее человечество, защищающееся твердыми доспехами и отстреливающее себе подобных на улицах городов. Никаких тебе ходячих трупов, но зато подлинное коварство – контролируемый организм не становился идиотом, он сохранял человеческое поведение, общался, улыбался, выполнял разумные действия, увы, с одной лишь целью – тайком добраться зубами до чьей-то плоти.

Также новый рассказ был не хуже истории о петле времени, которая возникла из-за квантового эксперимента. В нем не было таких моментов, как внезапное «просыпание» с сохранившейся памятью, как в дне сурка, материя и энергия начали «двигаться» в одну сторону, а потом в обратную, обращая вспять законы вселенной, и распространяясь со скоростью света всё дальше и дальше, внося этот синус-косинус во всю вселенную. И выбраться из него не удалось никому и ничему.

В общем, рассказ был крутым. Хоть на конкурс отправляй, в самом деле. Кончалось все гораздо лучше, чем в рассказе про петлю времени, но хуже, чем в истории про странных зомби. В последнем человечество, потеряв девяносто пять процентов населения, научилось-таки бороться с заразой, истребив ее. А в этом рассказе Вангши были побеждены, отступили с планеты, но выжгли ее так, что, хоть человечество и сохранилось в ничтожно малом количестве в горах и на островах, но сотни тысяч лет не могло бы воспрянуть и восстановить цивилизацию в разрушенной экосистеме, которая и для Вангши, как для захватчиков, была совершенно неподходящей.

Саня сидел, перечитывал рассказ, и хвалил сам себя. Ай да Саня, ай да сукин сын. Пушкин, честное слово. Только прозой, а не стихами. Но стройность описания чужих, их техники, баталий и последствий была поразительной. Словно бы это и правда могло бы существовать. Он отправил рассказ на разные сайты, заварил себе двойную порцию доширака, поел, и лег спать.

Утром он посмотрел на оценки. О, пара десятков «лайков» и несколько лестных комментариев. Отлично. Это всего за одну ночь. Правда, были и такие, кто написал, что в рассказе слишком мало внимания уделяется человеческим линиям, страданиям, решениям. Дескать, это просто описание события, а не повествование. Как статья о войне в энциклопедии. Да ничего вы не понимаете! Это именно фантастика, а не любовный роман и не приключенческая повесть. Тем не менее, Саня был раздосадован такими критиками. Где-то в нем мелькнула мысль, что именно подобный стиль написания и тормозит его карьеру писателя. Что ж, возможно он просто плохой писатель. Но, судя по другим, более восторженным отзывам, он – отличный фантазер, описывающий миры и небылицы, которые вроде бы и могли бы быть, но их, слава богу, не случается в нашей жизни.

В то время, как Саня предавался размышлениям и завтракал перед длинным рабочим днем, где-то в облаке Оорта корабль Виальят-Шонти, двигающийся на квантовом вероятностном принципе, получил слегка иной импульс, чем описанный в его рассказе, и пошел в сторону от Солнечной системы, не заметив Землю, скрытую вспышкой короны нашего светила. Весь день, пока Саня мотался по Москве, корабль-змея, причудливо извиваясь, удалялся от нас, набирая скорость в сторону Тау Кита, надеясь встретить там подходящую для колонизации планету.

- Он исправил и это. У расы людей неплохие шансы, следует признать. – задумчиво произнес Поквист-Нна, новый второй координатор планеты Земля, покачиваясь на кресле в нуль-вероятностном подпространственном корабле.

- Да, это было красиво. – мягким звуком согласился с ним третий координатор Валлий-Уш. – Идея засылать ему вероятностные видения – великолепна.

- Но он несчастен. Глубоко несчастен, считает себя бесталанным писателем, который никак не может заслужить признание. – сочувственно продолжил Поквист-Нна, закинув девятое щупальце себе на шею и поглаживая себя же по мягкой ткани лицезатылка. – Посмотри только на скудность его словарного запаса и на критику оного: «Распадающиеся на кварки ракеты – писатель не мог ничего пооригинальнее придумать?»

- Зато внесение этой глупой литературки с такой достоверностью, меняет квантовую вероятность через работу его мозга. Это любопытная мутация, согласитесь. – вмешался пряно-жгучим ароматом голоса первый координатор Миалек-Тис.

- Да уж, он мог вообще это не писать. Главное – думать об этом. Но человек хочет считать это не вещим сном, не пророчеством, а фантазией. – подтвердил, втянувшись внутрь себя, третий координатор.

- Те, кого мы использовали до него, редко пытались что-то писать. Удивительно, но мозг с таким редким свойством, практически никогда не обладает развитой креативной составляющей. – охлажденным телом произнес Миалек-Тис. – Но в галактике лишь мы и люди обладают такими возможностями. Только что улетевшие Вангши умеют ей пользоваться для полетов и оружия, но не умеют ее формировать. И поэтому они улетели, а люди остались. Так что будем и дальше посылать ему видения, а потом и другим таким же, как он. Пусть продолжают исправлять будущее, пока не научатся управлять вероятностью.

- В этот момент мы и предстанем перед ними? – спросил Поквист-Нна, вибрируя запахом фиалки.

- Да, в этот момент. – совсем по-человечески вздохнул первый координатор, и издал красный цвет в фиолетовом всполохе щупалец. - И тогда они исправят и нас.